В конце концов, солдаты покинули дом, оставив после себя форменный беспорядок: скомканная одежда и опрокинутые ящики были разбросаны вокруг опустевшей кровати деда Далии. Девочка завернулась в измазанные грязью простыни, как в жуткий кокон. Она сидела, поджав колени, и рыдала, глядя заплаканными глазами на окружавшие ее разрушения. Прошло несколько минут, за которые девочка не раз поворачивалась к кровати, чтобы взглянуть, не появилось ли там снова хрупкое тело ее дедушки. На кровати все еще виднелись оставленные мертвецом вмятины, пятна засохшей крови и грязи, но само тело исчезло, как струйка дыма, подхваченная ураганом.
Где-то вдалеке завопила бродячая кошка.
Далия вытерла слезы грязной тканью и, пошатываясь, встала на ноги. Пробравшись через беспорядок, она подошла к окну и раздвинула шторы. Теплые лучи солнечного света полились через окно в спальню, высветив парящие в воздухе пылинки. Она неуверенно подошла к сундукам из вишневого дерева, стоявшим в дальнем конце комнаты, и принялась расправлять измятую одежду. Пока она наводила порядок, она ни о чем не могла думать, будто мысли в ее голове завязали тугим узлом. Она собрала вещи деда: старые записи, пару потускневших колец, которые она раньше не видела, — и аккуратно сложила их в сундуки у стен.
В противоположном конце комнаты Далия нашла старый дневник деда, погребенный под смятыми штанами. Потемневший и покрывшийся морщинами с возрастом переплет держался лишь на паре тоненьких нитей. Страницы торчали из корешка, как сотни хрупких, пожелтевших листьев, и Далия впервые увидела грубые каракули под неровной обложкой. Письмена показались ей знакомыми и напоминали порезы на теле старика, но этот язык был ей незнаком. Странные слова и символы покрывали почти каждую страницу и выходили на поля. В конце дневника она нашла какие-то картинки, зарисовки пейзажей и цветов, однако ни одно из изображений не узнала.
Из-за двери снова заголосила бездомная кошка. Далия услыхала приглушенное неистовое царапание. Положив книгу на пол рядом с сундуками, девочка осторожно пересекла комнату и высунулась в коридор.
— Тут кто-нибудь есть? — спросила она.
На несколько мгновений в доме воцарилась абсолютная тишина. Затем протяжное мяуканье возобновилось, и доносилось оно откуда-то из конца коридора, где находилась кухня. С большой опаской Далия украдкой пошла на эти звуки, завернула за угол и ступила на холодный каменный пол пустой кухни. Острые осколки декоративных тарелок устилали пол, а обеденный стол был перевернут и отброшен к дальней стене. Нетерпеливое царапание становилось все громче. Звук шел снизу, и это явно был человек.
Далия ахнула, и помчалась к кладовой. Откатив перевернутые бочки с рисом и картофелем, она подцепила доски пола кончиками пальцев и приподняла квадратную крышку. В тайнике под полом кладовой ютился Истантен. Мальчик взглянул на нее, его большие глаза блестели от слез. Истантена сверху придавило тело дедушки.
— Что, застрял тут? — спросила Далия, ухмыльнувшись.
Истантен недовольно зарычал, но протянул ей снизу руку. Она подцепила его, и совместными усилиями им удалось освободить мальчика из-под трупа. Истантен вылез из тайника и стер краем рукава следы слез со щек. Далия некоторое время стояла над углублением, рассматривая согнутое тело дедушки.
— Он… он не пострадал? — спросила она.
Мальчик закатил глаза и лишь пожал плечами, откинув волосы с глаз. Тело в крохотном тайнике выглядело очень странно, шея и руки были неестественно изогнуты.
— Не хочется его здесь оставлять, но зато он будет в сохранности, — сказала Далия.
Истантен хмыкнул в знак согласия. Далия вернула крышку на место и протиснулась мимо мальчика на кухню.
— Ты останешься посторожить его?
Мальчик выпучил глаза и изо всех сил принялся мотать головой.
— Ладно, — сказала Далия, кивнув. — Но надо выкопать могилу. И сделать это нужно сегодня.
Далия вышла в коридор и направилась к двери.
Негромко бурча, Истантен последовал за ней. Звуки его шагов эхом разносились по дому.