Погода менялась. Холодало.
Валла стояла, опустив капюшон, и смотрела на огромный деревянный крест на могиле Халиссы. С тех пор как она побывала здесь в последний раз, холмик успел порости сорняками. Останки родителей она тоже похоронила здесь, среди могил погибших в той резне.
Джосен приблизился, но хранил молчание. Легкий ветерок играл его плащом.
Валла опустилась на колени и начала рвать сорняки.
— Есть вести из деревни, — сказал Джосен своим обычным раздражающе невозмутимым тоном. — Все хорошо... Насколько это вообще возможно, учитывая обстоятельства. Дети пришли в себя и не помнят ничего о том, что совершили... Хотя многим из них теперь придется расти без родителей. Беллик и другие жители городка приютили сирот.
Валла стиснула зубы.
— Хорошо.
Джосен потоптался на месте.
— Еще жители города передали тебе... благодарность.
Дочь плотника поднялась, взглянув на Джосена. Левую сторону его лица пересекали три еще не заживших глубоких пореза.
— Что слышно про Делиоса? — спросила Валла.
— Он под присмотром, — ответил Джосен. Валла ждала дальнейших объяснений. Но наставник лишь бесстрастно глядел на нее.
— До меня дошли слухи... — сказала она. — Говорят, провидцы предсказали... что через семь дней в Тристраме упадет звезда.
Джосен испытующе посмотрел на Валлу.
— Так и есть. Полагают, что падающая звезда будет знамением, о котором упоминали в Пророчестве. Меня просили отправить лучшего охотника для расследования.
Валла достала что-то из-под доспехов. На мгновение воцарилась тишина, которую в итоге нарушил Джосен.
— То, что ты сделала...
— ...было рискованно. Но риск себя оправдал.
Дочь плотника развернула письмо, написанное ей в Хейвенвуде, склонилась и положила его рядом с могилой, придавив камнем.
— Я ведь обещала, что приеду навестить тебя, — прошептала она.
Она встала и посмотрела на наставника.
— Все на свете — это испытание, как ты любишь повторять. — Жизнь — это испытание. Тогда, в руинах, я его провалила... Но на этот раз я прошла проверку. И многому научилась. Я твердо усвоила, что люди могут быть злейшими врагами самим себе. А еще я поняла, что демонам под силу разрушить многое, но только не надежду.
Закатное солнце отражалось в глазах Валлы.
— Возможно, полностью подавить эмоции было хорошим выходом для остальных, но мне это не подходит. Какое-то время мне было легче жить иллюзией. Жить в утешительной лжи.
«Как легко было бы жить в этой иллюзии и дальше»,– подумала Валла. Джосен испытующе смотрел на нее своим пристальным взглядом.
— Это был хороший сон... — продолжала Валла, — но отныне он останется лишь сном и не больше.
Дочь плотника натянула капюшон.
— Я вернулась. Я вернулась, и я готова... продолжить охоту.
Девушка развернулась.
— Куда ты направляешься? — сухо спросил Джосен.
— В Тристрам. Тебя просили отправить лучшего. Я — лучшая. Я отправляюсь в путь, и у тебя есть лишь пара секунд, чтобы попытаться меня остановить.
Повернувшись спиной к наставнику, Валла подождала, потом подняла свой шарф... Спустя мгновение она, оседлав коня, умчалась прочь и вскоре скрылась за холмом.
Джосен смотрел ей вслед, и, окажись там случайный наблюдатель, он стал бы свидетелем странного явления: на губах мастера играло нечто, напоминающее... улыбку.