Ли-Минь воспользовалась одним из своих любимых заклинаний: вокруг нее тонким слоем циркулировал холодный воздух. В раскаленном воздухе лед испарялся почти сразу после того, как она его создавала, и со стороны казалось, что Ли-Минь окружает легкий туман. Спешиваясь с верблюда, она проигнорировала стремя и медленно опустилась на землю, несомая невидимыми течениями, что привлекло внимание нескольких человек на улице.

– Стоит ли тебе столь неосторожно пользоваться магией? – спросил я с досадой в голосе.

– Эта жара ужасна, учитель. Я не понимаю, как ты ее выносишь, – отозвалась она.

– Я терплю ее потому, что должен, – ответил я, слезая со своего верблюда. – Твое поведение не добавит нам друзей.

– Мое поведение беспокоит тебя лишь тогда, когда у тебя есть повод сделать мне выговор, – сказала Ли-Минь.

– Но если это случается столь часто, можно ли меня в этом винить?

Несмотря на собственные протесты, она все-таки рассеяла заклинание, подходя ко мне. Водяная взвесь, окружавшая ее, исчезла, выпитая воздухом пустыни.

– Мы здесь для того, чтобы наблюдать и задавать вопросы, не более, – напомнил я Ли-Минь.

– Наблюдать и задавать вопросы. Не более, – эхом отозвалась она.

– Займись верблюдами, – сказал я, не поддаваясь на провокацию.

– Я думала, мне нужно наблюдать.

– После того, как разберешься с верблюдами, – ответил я. – Я разыщу Изендру.

– Она в городе? – лицо Ли-Минь просветлело.

– Да. Жди меня здесь, – сказал я. – И вот еще что, Ли-Минь…

– Да, учитель? – в голосе ее прозвучала забота.

– Постарайся не ввязываться в неприятности.

Она ухмыльнулась.

Лут-Баадур, спрятавшийся у стены каньона, был надежно защищен от жгучего ветра, дувшего с запада на восток, однако когда ветер дул с других сторон, спасения от него не было. Судя по всему, горожане когда-то пытались соорудить ветролом, но он давно рухнул. В тот день ветер дул с востока, но не настолько сильно, чтобы находиться на улице было опасно. Ли-Минь привязала верблюдов возле колодца и заглянула внутрь. Мне не нужно было проверять колодец, чтобы понять, что он пуст. Вода обычно хранилась в кувшинах, впрочем, вряд ли их запасы были сколь-либо значительными. В тени от рваного полотнища, сквозь дыры в котором пробивался солнечный свет, сидело несколько мужчин. Я направился к ним спросить, где я могу найти волшебницу.

Внезапно земля под ногами вздыбилась, по ней будто прокатились волны, и мощный толчок сбил меня с ног. Пошатнувшись, я упал в утрамбованную грязь. Оглянувшись, я увидел, что Ли-Минь подняла руки на уровень плеч; пальцы ее, казалось, дергали невидимые веревочки, управляя марионетками кукольного театра.

Так это она заставила землю вздыбиться!

– Ли-Минь! Что ты делаешь? – крикнул я; земля подо мной продолжала трястись.

– Иди сюда и посмотри сам, – сказала она с нескрываемой гордостью в голосе, указав на колодец. Я встал и подошел к колодцу. Земля все еще дрожала. Наклонившись через край, я заметил внизу слабое мерцание воды, сочившейся сквозь сухую корку на дне колодца. Ли-Минь дала городу воду. Воду, необходимую для выживания.

– Я нашла воду глубоко под землей. Похоже, это подземная река, что течет в оазис Далгур. И я перенесла ее течение так, чтобы она наполняла колодец. Этот город…

– Довольно, – суровым голосом прервал я ее. – Я тебя предупредил – мы здесь с тем, чтобы наблюдать и задавать вопросы. Не более.

– Мы могли бы сделать куда больше, учитель. Можно построить новый ветролом или починить старый, разрушенный песчаными бурями. Ты всегда говоришь, что мы не должны ничего делать. Но для чего нам даны наши способности, если не для того, чтобы помогать людям? – спросила она. – Я много думала об этом, учитель. С помощью нашей магии мы могли бы обратить жару в холод и положить конец этому лету.

– Мы ничего не будем делать. Мы не вправе делать подобные вещи. И ты лучше, чем кто-либо еще, должна понимать, что может произойти, если мы попытаемся столь радикально изменить погоду в таких масштабах, – упрекнул я ее. – Неужели ты уже забыла о своей неудаче?

– Я уже не та девочка, которой была когда-то. Я многому научилась. И я никогда не оставлю людей страдать! – ответила Ли-Минь. – Объясни мне, почему мы не можем им помочь. Объясни, почему помогать – неправильно.

Я указал на колодец, в котором булькала вода. – Откуда течет эта вода? Куда она текла ранее? Как мы заплатим за то, что вода, текшая в оазис, теперь течет сюда? Ты не можешь создать нечто из ничего. Ты решаешь одну проблему и создаешь десяток других. Ли-Минь была молода, и ее не заботили подробности. Она действовала импульсивно и видела лишь то, что происходило здесь и сейчас.

– Вода там и была, учитель. Люди могли бы и сами выкопать колодец поглубже. Я упростила им эту задачу.

– Твой альтруизм – хорошее качество, Ли-Минь, но мы, маги, не можем позволить себе подобные вещи. Да, бывают времена, когда нам дозволено использовать магию в помощь людям, но не постоянно и не везде. Кроме того, мы обязаны взвесить все «за» и «против» и лишь потом действовать. И это не повод для дискуссии. Ты должна меня слушаться.

– Но Ли-Минь права, – прозвучал в ответ женский голос.

– Изендра! – воскликнула Ли-Минь, подбегая к волшебнице; та нежно ее обняла.

– Это не наша забота. И не твоя, – сказал я. – Ли-Минь, позволь мне поговорить с Изендрой. Наедине.

Ли-Минь нахмурилась и открыла было рот, но все-таки послушалась и оставила нас. Она присоединилась к мужчинам и женщинам, собиравшим кувшины и другие сосуды, чтобы наполнить их вновь обретенной водой. Я проводил ее взглядом.

– Если проблемы этих людей – не наша забота, зачем же мы здесь? – спросила Изендра.

– Иногда вы с ней слишком похожи, – проворчал я. – Она говорит о том же.

– И как она?

– Годы ее почти не изменили. Она все так же импульсивна, как в тот день, когда мы с ней познакомились. Иногда я задаюсь вопросом, не допустили ли мы ошибку, взявшись за ее обучение.

– Ее не устраивает текущее положение вещей. Она хочет дать людям лучшую жизнь.

– Она не думает о цене. Она живет здесь и сейчас. Однако люди вроде тебя и меня должны смотреть дальше. Это наше бремя как руководителей магических кланов.

– Ли-Минь, возможно, права. Мы трое – самые сильные маги в сегодняшнем мире. Между нами… тебе не кажется, что мы вполне могли бы покончить с этим летом и восстановить обычный порядок времен года?

– Эта идея – плод эмоций, а не рассуждений, – сказал я. – Мы не можем изменять погоду. Это не сработает.

– Ли-Минь бы так не сказала, – ответила Изендра.

– Ты не Ли-Минь. Она всего лишь глупая девчонка.

– Ты видишь в ней девчонку. А я – женщину, которая, возможно, спасет этот мир.

– Пророчество. Судьба, – я пожал плечами. – Кто знает, что принесет нам завтрашний день? Если пророчество все-таки сбудется, ты и я встретим врага лицом к лицу, и, может быть, с нами будет Ли-Минь. Но она – далеко не единственная. И откуда нам знать, правдиво ли пророчество? Владыки Преисподней должны были атаковать двадцать лет назад. Бояться мы должны в первую очередь себя самих.

– На старости лет ты поддался робости и стал боязливым, – сказала Изендра.

– Ты же поддалась безрассудству, – ответил я. – Тебе не нужно вмешиваться в эти дела.

– Я сделаю то, что должна, – промолвила Изендра, уходя. – Как и ты.

Когда Изендра ушла, я продолжил наблюдать за Ли-Минь. Она ухаживала за ребенком, что потерял сознание от жары. Его мучила лихорадка. Щеки его покраснели, а на коже выступили крупные капли пота. Ли-Минь сотворила заклинание, и от ее ладоней повеяло холодом. Она поднесла их к лицу мальчика, и тот спокойно вздохнул; слабый ветерок скользил по прядям волос, спутавшихся на его лбу.

– Спасибо, – сказала мать мальчика. – Я слышала разговор тех двоих, но ты вернула нам колодец и спасла моего сына. Вряд ли это неправильно.

Ли-Минь улыбнулась, вставая, но когда она подошла ко мне, лицо ее помрачнело.

– Эти люди умрут, – сказала она.

– Возможно. Но наше вмешательство этого не предотвратит.

– Откуда нам знать? – спросила Ли-Минь, ища мой взгляд своими карими глазами. – Увидишь ли ты их лица во сне?

– И их, и многих других. Это наше проклятие, Ли-Минь, и когда-нибудь ты познаешь всю эту боль, – я мягко коснулся ее плеча. – Пойдем.