Жизнь

Арона охватило отчаяние. Еще мгновенье – и топор выпал бы из ослабевших рук... Но тут воздух содрогнулся от рева. Чудовища обернулись, заблеяв от изумления, и в тот же миг на них обрушился ураган стальной ярости. Арон отшатнулся назад, вскинул топор и второй рукой еще сильнее прижал к себе девочку, молясь, чтобы этот новый демон принес им быструю смерть без мучений.

Разрубленные на куски козлоногие стали падать один за другим, и Арон наконец оказался лицом к лицу с этой новой неожиданной угрозой. И чуть не задохнулся от удивления.

Это был человек. Великан возвышался даже над этими огромными чудовищами. Покрывшая его горячая кровь дымилась в холодном утреннем воздухе. На его гороподобных плечах была накидка из медвежьей шкуры, а на ногах – доспехи из разномастных пластин и колец. Тяжелые сапоги из воловьей кожи, шрамы на обнаженной груди. Огромные руки, узловатые и грубые, обхватывали рукоять устрашающего оружия размером под стать хозяину. Неровный меч с зазубринами, выкованный из грозного черного металла, был раза в три длиннее топора Арона. Великан держал это мощное орудие смерти над головой, и оно казалось продолжением его рук.

Это мог быть только варвар. Арон слышал сказания о варварах даже в своей глухой деревушке у восточного подножия гор. В сказаниях говорилось, что дикари-великаны охраняли священную гору и поедали посмевших нарушить ее покой. Но даже во сне он не мог представить себе того, что видел наяву: такую невероятную силу, заточенную в обычном смертном из плоти и крови, молниеносную реакцию и мощь, подвластную человеческой воле.

Хазра, обиравшие трупы поодаль, побросали лохмотья и пронзительно закричали. Из щелей меж желтых козлиных зубов струйками вырывался пар. Еще несколько хазра появились с краю дороги – это на зов собратьев вернулись те, кто преследовал беженцев в зарослях. Всего Арон насчитал семь или восемь чудовищ. Подбадривая друг друга блеяньем, они не сводили глаз со своей новой мишени. Опустив головы, хазра сбились в кучу и двинулись в атаку.

Варвар вдохнул сквозь зубы, перехватил массивный клинок и протянул свободную руку к Арону.

– Твой топор.

Арон поспешно протянул топор незнакомцу. В этой мясистой лапе он казался хрупкой безделицей. Варвар поднял топор, осмотрел его и одобрительно кивнул.

– Прочный. Не ветки рубить делался.

Козлоногие набирали скорость, копыта глухо стучали по камням. Варвар собирался обсуждать топор перед лицом смертельной опасности? Что за безумец?

– Да... То есть, нет, нет... он принадлежал моему отцу, – запинаясь, пробормотал Арон. – Он был ополченцем в...

Варвар плавно поднял руку и метнул топор. Арон смотрел, как он летит, вращаясь так быстро, что видны были лишь неясные очертания стального лезвия. Топор насквозь пробил голову ближайшему козлоногому и вонзился в грудь другому. Первый хазра пошатнулся и рухнул на землю. На месте козлиной головы осталось страшное месиво, струями била кровь. Второй хазра, споткнувшись о тело собрата, упал замертво. Оставшиеся замедлили ход. Приближаясь, монстры постепенно расступались, чтобы взять врага в кольцо.

Арон попытался добраться до трупа одного из существ, нападавшего на него ранее, и схватить его копье, чтобы помочь варвару обороняться. Но великан зарычал и пинком сбил его с ног. Закрыв ребенка своим телом, Арон в страхе оглянулся.

– Не поднимайся.

Арон пригнулся, крепко обняв дитя. Его беспокоило то, что она затихла, но, пожалуй, сейчас ей даже лучше побыть без сознания. Козлоногие подбирались все ближе, из их перекошенных ртов капала пена. Они были разъярены и, судя по творившемуся только что кошмару, были способны разорвать жертву на куски со сладострастным пылом. Варвар держал клинок наготове в согнутых руках. Арон видел, какая сила таилась в его литых мускулах.

Терпение козлоногих лопнуло, и они ринулись в атаку с утробными криками. Арон поднял взгляд: варвар стоял с закрытыми глазами и – он мог поклясться Преисподней! – улыбался. Потом великан откинулся назад, его улыбка превратилась в презрительную усмешку и он в стремительном прыжке ринулся навстречу приближающимся демонам. Арон поежился от холода, когда тяжелое оружие со свистом пролетело над ним. Монстры недооценили нечеловеческую силу варвара, и описавший смертоносную дугу меч уложил сразу четверых козлоногих, подобравшихся слишком близко. Меч не резал – он крушил этих тварей, ломая хребты, дробя кости, разрывая плоть, обдавая Арона брызгами крови – его уши, нос, рот и глаза залила горячая соленая жидкость. Дровосек закашлялся. Когда он оттер кровь с лица, то увидел, что там, где еще недавно было четверо козлоногих, теперь валялось восемь бездушных кусков плоти, которые корчились в последних судорогах. Тяжело дыша, варвар оперся на одно колено и крепко обхватил глубоко застрявший в дорожной плитке клинок. Двое оставшихся в живых козлоногих, которые, видимо, были несколько умнее своих собратьев, выбрали более удобный момент для нападения и теперь, ликуя, подкрадывались к варвару сзади.

Арон попытался крикнуть, чтобы предупредить незнакомца об приближении врагов, но подавился свернувшейся кровью. Варвар припал к земле, затем рванул вверх, выдрав меч вместе с увесистым камнем, и запустил им в приближающихся чудовищ. Камень вошел в их мясистые тела, словно в воду, с треском разрывая все на своем пути. Окровавленные куски плоти размером с кулак пронеслись над головой Арона.

И вот... все кончилось. Настала тишина. Варвар триумфально возвышался на фоне гор, словно высеченный из камня бог крови, смерти и ярости. Арон никогда раньше не видел ничего более устрашающего и гадал, чем может обернуться появление этого внушительного воина. Незнакомец повернулся, закинул оружие на плечо и зашагал по дороге. Неужели он уходит? Нет. Нагнувшись, варвар вытащил топор Арона из раздробленной, окровавленной груди монстра и вернулся. Великан протянул Арону рукоять и кивнул.

– Теперь дорога безопасна. Хазра не возвращаются, встретив сильного соперника. Слухи среди этих стервятников разносятся быстро.

Арон подошел, чтобы взять топор, и остановился. Девочка в его руках по-прежнему не шевелилась. Сверток постепенно остывал. Только сейчас дровосек заметил темное мокрое пятно, расползавшееся от места, в которое попало копье.

Арон уронил голову.

– Нет... нет, нет.

Рыдая, он крепко сжал младенца в руках и упал на колени. Варвар смотрел на него, догадываясь о случившемся.

– Я видел, как ты защищал ее, дровосек. Ты сделал все, что было в твоих силах, чтобы спасти этого ребенка, – он сплюнул в сторону тихо возвращавшихся на дорогу беженцев. – Ты выполнил свой отцовский долг.

– Это не мой ребенок, – сказал Арон срывающимся голосом. – Я пытался вынести ее в безопасное место, когда напали козлоногие и ее родители погибли. – Она не моя дочь...